Абдулла Абдуллаевич Магомедов

ДОСЬЕ

(хронологическая канва)

Магомедов Абдулла Абдуллаевич

ЧЕЛОВЕК – ВРЕМЯ, ЧЕЛОВЕК – ДВИГАТЕЛЬ,  ЧЕЛОВЕК – СУДЬБА

Считается, что  наша жизнь  «течет»,  «проходит». Но это не совсем так.  Именно люди направляют ее,  они главные двигатели этого процесса.  Но, конечно, речь идет   о людях активных, о людях-новаторах,  о тех,  кто имеет свою жизненную и гражданскую позицию.  Именно к такой категории  людей относится  известный в Дагестане общественный деятель, доктор политических наук, профессор Абдулла Магомедов.   О нем можно сказать: это человек – время, человек – двигатель, человек – судьба.

Абдулла Абдуллаевич любит повторять: «Живи, как пишешь, и пиши, как живешь»; «Те, кто постоянно думает об обществе, никогда не стареют». Его жизненный девиз: «Будь для себя во имя всех дагестанцев – россиян». И еще: «Знать понемногу обо всем и много об одном».

Родился 1 сентября 1942 года в селении Чуниб Чародинского района. Отец, уходя на фронт Великой Отечественной войны, оставил его в утробе матери. Воспитанник Буйнакского интерната-горцев и педагогического училища, вырос без покровительства «доброго дяди». Служил в армии, окончил с отличием исторический факультет Дагестанского государственного университета. Был Ленинским стипендиатом и секретарем комитета комсомола университета (1967 – 1971), членом Махачкалинского и Дагестанского обкома ВЛКСМ (1967 – 1973)                и Дагестанского обкома партии (1981 – 1988).

Мы уже давным-давно следим за творчеством Магомедова и пишем в продолжение идеи наших статей и интервью «Порядок рождается из беспорядка» («Дагправда», 6 сентября 1991), «Придерживаюсь теории «Игрек»  («Новое дело», 13 января 1995), «Мы можем столько, сколько  знаем» («Новое дело», 16 октября 1998), «Ресурс идентичности в  контексте модернизации Дагестана («Дагправда», 8 июля 2010), «Живи, как пишешь, и пиши, как живешь» («Настоящее время», 29 июля 2011), «Постсоветский Дагестан глазами основателя политической науки в республике» («Дагправда», 12 сентября 2012)… и с прицелом только на содержание, на конкретные факты его трудовой деятельности. Именно через деятельность (целенаправленное изменение внешнего мира, влияние на организацию общественной жизни) раскрывается сущность человека. Поэтому  комсомольскому этапу жизни решили уделить больше внимания, ибо это начало и основа его карьерного роста.

На первом же заседании вновь избранных членов пленума комитета комсомола (23 октября 1967) в присутствии ректора и секретаря партийного комитета  новый секретарь (кстати, впервые был избран студент, а не молодой преподаватель) дал предельно простое и краткое определение: «Новый состав комитета комсомола университета – это не решение проблемы. Новый состав комитета комсомола – это и есть проблема №1: как он будет работать?!». Так началась его университетская почти четырехлетняя комсомольская жизнь. Завоевать признание и авторитет, стать лидером 3-тысячной, самой большой в республике комсомольской организации, вовлекать студентов в свои планы, делать их активными участниками в разных областях и направлениях студенческой жизни ему помог и определенный опыт работы  секретарем комсомольских организаций школы, батареи, дивизиона, полка, факультета. В общем, кажется, что он родился для политической жизни, и не было у него другого выбора, кроме как стать политиком.

Что было дальше? Вот лишь некоторые интересные фрагменты из книги «Максимально коротко о разном»:

 – главным объектом становится студент, его отношение к учебе, качеству знаний, его поведение и общественная активность. Комсомолу надо было найти свою, специфическую нишу в учебно-воспитательной системе, свои формы и методы. В университете началось мощное внутривузовское движение комсомольского актива «Почему они удовлетворены ʺудомʺ»? (более половины студентов  училось в основном на тройки). На всех факультетах и курсах, группах проводились многочисленные публичные диспуты, «круглые столы» с участием курсовых кураторов и преподавателей, развернулась сеть факультетской и курсовой стенной печати, появились клубы по типу «Студент нового времени», «Как учиться и чему учиться», «Встреча», «Что, где, когда?» и многое другое;

– при комитете комсомола создали социологическую лабораторию (руководитель – член  комитета комсомола, кандидат философских наук Заур Магомедалиев) для изучения реальной обстановки в студенческой среде, определения мировоззренческих ценностей и ориентаций, культуры диалога  «преподаватель – студент» и т.д. В результате многое узнали о своем незнании;

– новый импульс получило научное и художественное творчество студентов. Родился новый, признанный в республике эстрадный коллектив  «Эврика». Университет стал лауреатом многих союзных и международных фестивалей (в Польше) и конкурсов, даже журнала «Крокодил». Десятки и сотни студентов становились лауреатами северокавказских и союзных научных конференций и конкурсов. 3 ноября 1967 г. в Смольном  академик Академии наук СССР, Герой Социалистического Труда, кандидат в члены Президиума ЦК КПСС Петр Николаевич Поспелов наградил А. Магомедова медалью лауреата Всесоюзного конкурса студенческих научных работ;

– особое место в жизни республики занимал самоуправляемый (без какого-либо участия администрации и преподавателей) студенческий строительный отряд из 1200 человек. На базе городских строительных, монтажных, транспортных организаций были организованы курсы: каменщиков, облицовщиков, слесарей, электриков и др. Студенты работали на десятках объектов республики: на всесоюзных ударных комсомольских стройках  Чиркейской ГЭС (в основном скалолазы и бетонщики), «Элеваторстрой» (в Кизилюртовском районе), в городах Буйнакске, Хасавюрте, Кизляре, Южно-Сухокумске, Дербенте, селениях Кубачи от фундамента до крыши строили детский сад, в Терекли-Мектебе студенты радио-технического факультета из города Хасавюрта проводили телефонную сеть, более 200 человек трудились в Белгородской области… Во многих стройотрядах были также созданы небольшие группы студенческих агитпоходов и агитконцертов, которые в непогодные дни и вечернее время выступали в клубных залах с лекциями и концертами для местных жителей и молодежи. Эти художественные группы активно работали и во время зимних каникул, выступая перед чабанами Кочубейской зоны. Их еще сопровождали автолавки Дагпотребсоюза и кинопередвижки. В «Комсомольской правде» была открыта новая рубрика «Вузовский комсомол», и она началась в 1968 г. с комсомольской организации ДГУ. За такую активную работу комитет комсомола был награжден грамотами ЦК ВЛКСМ и Министерства образования СССР, переходящим знаменем (дважды) Дагестанского  обкома ВЛКСМ; а секретаря отметили высшей наградой ЦК ВЛКСМ «За активную работу в комсомоле» и медалью ЦК комсомола ГДР «Артура Беккера», будучи там в составе делегации ЦК ВЛКСМ, Почетной грамотой Президиума  Верховного Совета ДАССР (за ударный труд и активное участие в студенческих строительных отрядах);

– комитет комсомола выступил с инициативой о проведении в Махачкале Всесоюзного форума студенческой молодежи университетов. Инициативу поддержали министр образования СССР В.П. Елютин и секретарь ЦК ВЛКСМ А. Житенев. Так, 29 октября  1969 года у нас состоялся первый форум студенческой молодежи страны с участием более 150 студентов 18 университетов: Москвы, Санкт-Петербурга, Минска, Киева, Тбилиси, Баку, Ташкента, Душанбе, Еревана, Казани, Ростова-на-Дону, всех республик Северного Кавказа и др.        В рамках форума состоялась большая научно-практическая конференция, дискуссия по теме «Студент нового времени», поездки в Дербент, ЧиркейГЭС, два концерта (в Аварском театре и на плато Тарки-Тау), выставки-продажи товаров народных умельцев и т.д. Были заключены соглашения о совместной работе и  принято обращение ко всей студенческой молодежи страны. В эти дни родился и первый КВН в Дагестане. В бывшем здании Русского драматического театра (где ныне Кумыкский театр) состоялась встреча команды КВН ДГУ (капитан – Илья Зеленин) и Азербайджанского университет во главе с Юлием Гусманом… В целом работа комитета комсомола была обобщена сотрудниками организационного отдела ЦК комсомола и освещена в информационном бюллетене ЦК ВЛКСМ...

Очно, точь в точь в срок, с защитой диссертации окончил аспирантуру. Кандидат исторических наук (1973), доктор политических наук (1998), действительный член двух ведущих российских академий (социальной и политической), заслуженный деятель науки Республики Дагестан, лауреат ордена Ломоносова, премий имени Питирима Сорокина Московского государственного университета и «Хрустальной розы» Виктора Розова Московского интеллектуально-делового клуба (клуб Н.И. Рыжкова), а также премии Фонда Гаджи Махачева. Его имя отмечено в книгах «Кто есть кто в политической науке России» (М., 1996.), энциклопедическом издании «Кто есть кто в России»                      (М., 1997.), «Современная политическая история России» (М., 1998.), в очерках, в книге «Знаменитые люди Кавказа» (Нальчик, 2005.), и журнале «Социально-гуманитарные знания» (2008, №4.), распространяемой в 140 странах мира.

Всю свою долгую жизнь работал только в трех интеллектуальных коллективах: Дагестанском государственном университете (секретарь комсомола – аспирант – преподаватель – старший преподаватель), заведующим отделом Ленинского райкома – горкома, а затем секретарем Махачкалинского горкома партии (1981 – 1988) и двадцать два года первым проректором по учебной работе Даггоспедуниверситета.

Одно дело – ежедневная, рутинная работа, которую анализировать практически невозможно. Совсем другое – «деятельность над деятельностью», то есть управление коллективами, тем более высокоинтеллектуальными, создание в них разных форм и методов организации творческого труда, социальных институтов, подсистемы, регулирования, упорядочения, контроля, обеспечение компетентности руководства. При этом и горком партии, и педуниверситет должны были уметь обязательно две вещи: разрабатывать курс, перспективные и текущие планы, а также «принятие решений» и «исполнение решений». Люди, коллеги по работе знают, что именно он является «мозговым центром», ведущей фигурой в обобщении, корректировке, определении всех названных ранее процессов и явлений, планирования и управления деятельностью двух этих ведущих интеллектуальных коллективов. Даже доклады, составленные им, читались первыми лицами и на партийных пленумах, конференциях, и на заседаниях ученых советов. Это не напыщенные слова, а – реальность. Он не просто деятель в обычном официально-бюрократическом, канцелярском употреблении понятия. Да, это деятель, но творческий и многогранный. Личность ищущая, думающая. Он шел к цели, ломая бюрократические преграды, косность. И он был востребован  самим временем и воспринят своим сообществом.

Итогам его деятельности в структуре Махачкалинского горкома партии посвящена книга «Горком партии: опыт, проблемы, перспективы» (Дагкнигоиздат, 1982), брошюра «Махачкала», изданная в Москве тиражом 25 тыс. экземпляров (1988), статьи «Как свернуть со старой колеи?», «Влиять и словом, и примером!», «Готовых рецептов нет…», «Перестройка и Дагестан: подходы, противоречия, особенности» и др. Автор детально анализирует многие реальные факты из жизни столицы и свою личную причастность к тем или иным событиям, явлениям, процессам… В частности из книги мы узнали, что в Махачкале по переписи 1979 года русские составляли 71,6 тысячи человек, аварцы – 40,2, кумыки – 34,8, лакцы – 26,6, даргинцы – 23,1, лезгины – 18,7, таты – 4,8 , азербайджанцы – 4,2, евреи – 4,2, татары – 3,1, украинцы – 2,8, табасаранцы – 2,4, армяне – 1,8 тысячи человек… Или же: на предприятиях города используются станки и оборудование, изготовленные во многих республиках и областях. Завод имени Гаджиева, например, получает сырье, комплектующие изделия для выпуска своей продукции от 373 предприятий областей, краев, республик, а завод сепараторов – от 150. В свою очередь, продукция предприятий города поставляется во многие районы страны и государства. Только завод «Дагэлектромаш» поставляет свою продукцию в 900 предприятий и организаций страны и 25 государств мира. Производимое заводом имени М. Гаджиева оборудование поставляется в страны СЭВ – Болгарию, Венгрию, ГДР, Румынию, Польшу, а также в Анголу, Гвинею, Иран, Турцию, СФРЮ и другие страны…  А ныне?! Сравните сами.

Мы решили не пересказывать содержание книги и статей, уж слишком большой материал, и заинтересованный читатель  сам может с ними ознакомиться на сайте. Но отметим здесь из книги «Максимально коротко о разном…» один немаловажный факт, который оставил заметный след ранения в его жизни: «Однако такая инициативная и творческая работа в горкоме обходилась мне очень дорого. Через два года всю идеологическую работу я обобщил в своей статье «Диктует время», которая была опубликована на второй странице(с фотографией – посланной по дополнительному запросу редакции) самой читаемой в то время в стране газеты ЦК КПСС (тираж 1 млн. 200 тыс. экз.) «Советская Россия» (1983, 23 июня). Через день второй секретарь Дагестанского обкома партии Виктор Коробейников пригласил меня в кабинет и строго задал вопрос: «Статья первого секретаря обкома партии  М.Ю. Юсупова о 100-летии Уллубия Буйнакского месяцами лежит в этой газете, а Вашу статью – пожалуйста, сразу дают… Кто у Вас в ЦК КПСС?..». С того дня обком предпринимает попытку перевести меня из партийной в структуру госорганов. В течение более пяти лет временами предлагал – то министром образования (дважды), то министром культуры (дважды),то первым секретарем в свой родной Чародинский район. Наконец (в августе 1988 г.) поставили точку – «ушли» проректором пединститута, хотя я в горком пришел из университета…».

Мы также не стали подытоживать его проректорскую работу. Достаточно ознакомиться с содержанием его книги «Какой вуз нам нужен?» и брошюрами «Университетское управление: практика и анализ», «О некоторых проблемах и принципах управления системами образования, языка и стиля аналитических и управленческих текстов в условиях реализации ФГОС», «Сущностные характеристики психолого-педагогических технологий и их роль в повышении мастерства кадров управления», «Некоторые аспекты основ искусства речи», «Новое время – новые ценности образования», «Состояние теории обучения и пути реализации уровневого университетского педагогического образования» и др.  Мы не знаем случая, когда бы хоть один ректор, да и проректор, ранее когда-либо в Дагестане опубликовал свои доклады на заседаниях ученого совета.                   Магомедов А.А. и здесь преуспел и отправил книгу с приложением своих докладов на заседаниях ученого совета на Всероссийский конкурс «Лидер образования – 2002», а при встрече еще вручил книгу министру образования России                              В.М. Филиппову.

А.А. Магомедов десятилетиями одновременно занимает разные государственные и общественные должности, удерживая в своих руках несколько направлений и общественных позиций. В этой связи вспоминается такой случай. Во время презентации его книги «Дагестан и дагестанцы в мире» в республиканской библиотеке (1994)  гениальный Расул Гамзатов со свойственным ему чувством юмора  сказал в шутку: «Вы знаете – кто имеет в Махачкале два рабочих кабинета, два рабочих телефона, две служебные машины, а самое главное – две секретарши?». И весь зал начал хохотать после слов «две секретарши».  

Приведем еще несколько примеров из инициированных им конкретных дел. Фактически он впервые в республике делает попытку объединить разбросанное по многочисленным отраслевым институтам научное сообщество столицы на основе общности их интересов – первое собрание актива академического и вузовского научного сообщества (8 января 1982 г. в зале Народного Собрания) и первое собрание ученых-обществоведов (28 февраля 1985 г. в актовом зале ДГУ). Он в своих статьях в республиканской прессе «Если вы – интеллигент», «Идеология успеха», «О социологии интеллигенции», «Управленческая политология и интеллигенция» и др. рассматривал  дагестанскую интеллигенцию как «драйвер», как «чувствилище» и «совесть» народа. При этом автор уделяет особое внимание журналистскому корпусу: «журналист и блогер могут не только отражать закрытую от массового сознания реальность, но и консолидировать целое общество или же подрывать психологическую устойчивость социума. Иначе говоря, в наше время ни школа, ни учитель, ни вуз, ни профессор, ни писатель и ни актер, а именно журналист и блогер становятся архитекторами мировоззренческих ценностей, конструируют социальную реальность, выводят на передний план коммуникацию, которая представляет собой смысловое воссоздание современного дагестанского общества».Но в середине 90-х годов с познанием нового времени и нового пространства буквально взорвался по-другому: «интеллигенция замкнулась «в себе», стала как бы «созерцательной», «зрительной»: она может смотреть, слушать, даже переживать по поводу происходящего, но не хочет брать на себя ответственность за настоящее и будущее Дагестана. Интеллигенты-либералы не смогли сориентироваться в стремительно меняющейся общественно-политической ситуации». Все это можно квалифицировать как «паралогизм» (заблуждение по незнанию), как неосознанное, стихийное предательство, совершенное нашей интеллигенцией: она предала свою республику и ее народы номенклатурному и криминальному капитализму (чиновникам, государственной бюрократии и преступному миру). Интеллигенция, в том числе та ее часть, которая занимается «производством смыслов и идей», не реагировала, к примеру, на отсутствие местной приватизационной стратегии, которая в корне извратила экономическую обстановку. Дагестанская интеллигенция предала идею социальной справедливости как базисный принцип функционирования дагестанского общества. Верхушка интеллигенции предала многотысячную массу интеллигенции – инженеров, учителей, врачей, преподавателей вузов и ученых, имущественно отделив себя как «элиту культуры и управления» от своих собратьев. Интеллигенция предала демократическую идею, присущую Дагестану по природе, историческому и духовному опыту, наследству. Не аварский, даргинский, кумыкский, лезгинский, лакский, табасаранский и другие народы расшатали и ослабили дружбу наших народов, а управленческая, депутатская интеллигенция, которая начала делить людей на своих и чужих, создавать в Махачкале даже национальные выборные округа…».

Однако уйти и отказаться от мысли о роли научной, творческой, образовательной, технической, медицинской… интеллигенции в жизни общества невозможно, ибо, как он пишет, «не кто иной, как интеллигенция в состоянии помочь простому обывателю преодолеть сумятицу в мыслях и ценностных ориентациях, побороть химеру разорванного сознания, найти щадящие пути для «включения» в новые системы». Именно поэтому он и его единомышленники после известных беспорядков в Махачкале 20 – 21 мая 1998 г., которые оказались попыткой государственного переворота (см. его статью в «Дагправде» от 20 мая 1999 «Мы живем в республике регулируемых конфликтов») решили провести первый общенациональный съезд интеллигенции Дагестана. Дело еще в том, что к тому времени кончилось «разыгрывание втемную», выявились и обнародовались группы интересов, «засветились» вооруженные формирования, резко снизилась поддержка власти со стороны граждан и низким стал уровень управляемости республикой, экономический террор перешел в вооруженную борьбу за передел собственности, выкристаллизовывался номенклатурный дагестанский капитализм и его новая элита. В этих условиях был создан оргкомитет по проведению съезда в составе 95 деятелей науки, образования, культуры, руководителей некоторых госучреждений. За короткое время подготовили доклад председателя оргкомитета Магомедова А. «Об ответственности интеллигенции в условиях стратегической нестабильности Дагестана и некоторых основах эффективных политических решений» (опубликован в книге «Дагестан: интеллигенция и власть»), а также содоклады сопредседателей оргкомитета профессора Алиева В.Г. (экономические проблемы), профессора Аджиева А.М. (вопросы агрокомплекса и земельной реформы), профессора Магомедова М.Г. (проблемы науки и образования), народного артиста РФ Айгумова А.Э. (проблемы культуры и искусства), профессора Астемирова З.А. (вопросы государственного строительства и структуры органов власти). Причем заключительные заседания рабочих групп по этим направлениям проводились непосредственно в профильных министерствах с участием их руководителей и ответственных сотрудников. Такой подход способствовал  более объективной оценке ситуации. Был определен состав участников (950 человек), подготовлены проекты необходимых документов съезда. Вначале съезд планировался на 19 июня 1998 года в Большом зале русского драмтеатра. Однако чем ближе его созыв, тем сильнее началось беспрецедентное, беспощадное, бессмысленное давление властей всех уровней. После небольшого затишья, второй раз съезд намечался на 24 апреля 1999 г. и третий раз – на 4 декабря 1999 г. Но, в конце концов, он так и не состоялся. Почему? Много причин,  но основная причина – власть не была готова к такому диалогу и, по существу, категорически отказалась принять в нем участие. Вот поэтому-то съезд и не состоялся. Бессмысленно было проводить съезд без участия руководства Госсовета, Народного Собрания, правительства, министерств и ведомств.

Тем не менее автор подчеркивает, что «политическая позиция интеллигенции не оказалась напрасной. Правящая корпорация во главе с Магомедали Магомедовым взбудоражилась, рассматривая попытку созыва съезда как стремление к созданию умной, профессиональной, социально ориентированной оппозиции, хотя такое не входило в наши намерения, и никто за нами не стоял, кроме собственной совести. Но есть в этой инициативе и иная мера, кроме конечного результата. И эта мера – ЭНЕРГИЯ отданного. Энергия остается, даже рассеянная, и увеличивает светлость в обществе. Ибо есть два типа слова. Есть слова властные… И есть слова безвластные. Это как раз самые сильные слова. Они как тяга земли, без которой все улетело бы в космос, они как воздух, без которого мы бы задохнулись, как силовая структура молнии. Они не властвуют – они просто есть. И тем, что они есть, они творят мир…».

И еще:18 и 25 мая 1996 года состоялись два съезда аварского народа (1 съезд союза аварских джамаатов и VI съезд аварского народа). Избрано два национальных совета, два исполкома, соответственно, и два руководителя аварского народного движения (Гаджи Махачев – Загалав Абдулбеков). Были приняты резолюции, созданы организационные структуры, разработаны программы и планы работы. Хотя раскол в аварском национальном движении не означает еще раскола аварского народа, но политолог А.А. Магомедов со своими единомышленниками немедленно отреагировал на такой досадный факт и впервые провел собрание аварской интеллигенции с обсуждением его доклада «О роли аварской интеллигенции в консолидации дагестанского общества…» (600 человек, 6 июля 1996 г., в актовом зале педуниверситета) и помирил публично, приостановил эту ненужную в тех сложных без преувеличения судьбоносных для республики условиях эскалацию противостояния.

Сколько тепла он вдохнул: от введения впервые (1993) в республике новой многоуровневой системы высшего образования в педуниверситете и двух брошюр «Концептуальная модель многоуровневого образования…» и «Многоуровневое образование в вопросах и ответах»; проведения небывалых  раньше в республике грандиозных шоу – праздников в Махачкале, посвященных 60-летию комсомола (1978), 40-летию Победы в Великой Отечественной войне   (9 мая 1985), с участием более двух тысяч человек (в том числе 900 учениц    9 класса), под руководством московских режиссеров во главе с  народным артистом СССР, председателем художественного совета Министерства культуры СССР И.Г. Шароевым; проведения впервые Дня города Махачкалы (1987), ставшего впоследствии общедагестанской традицией городов и сел; строительства по линии  ассоциации «Ватан» с помощью соотечественников в Махачкале Джума-мечети и мечети в аэропорту, мебельной фабрики «Престиж». Разве не Магомедов организовал в самые трудные, «задыхающиеся» 90-е годы «челночную революцию» в республике, создав первую туристическую фирму «Анжи» при ассоциации «Ватан» и открытие прямого маршрута (воздушной линии) Махачкала – Стамбул (август, 1992) с обслуживанием ростовскими пограничниками, ибо в республике еще не было такой службы. Сколько тепла он вдохнул и от «собирания» по всему миру соотечественников (объединения более 700 дагестанских тухумов).

Магомедов А.А. – президент Дагестанской ассоциации по связям с соотечественниками за рубежом «Ватан» с 1991 года, организатор первого (со времен Кавказской войны) Международного конгресса соотечественников Дагестана в Махачкале (28 август, 1992). Конгресс, собравший в Махачкале представителей дагестанкой диаспоры из многих стран Европы (Германия, Голландия, Франция, Венгрия…), Ближнего Востока (Турция, Сирия, Иран, Иордания, Йемен) и СНГ (Азербайджан, Грузия, Таджикистан, Киргизия), Москвы, Санкт-Петербурга, Томска, Владивостока… с участием руководства республики, всех депутатов Народного Собрания, министров, руководителей городов и районов, деятелей образования, науки, культуры и Муфтията, представителей всех народов, живущих в республике и Глав более 70 аулов… продолжался всего три дня, но значение его трудно переоценить. Конгресс впервые за 150 лет разрушил  стену  недоверия между дагестанцами здесь и за рубежом, способствовал росту любви и уважения к нашему общему очагу – Дагестану. Из 120 зарубежных выходцев четвертого и пятого поколения из народов Дагестана 50 чел. побывали в своих родных селах. А профессор первого Стамбульского университета Унсал Энгин поехал в село Ругуджа Гунибского района с медицинским работником узнать генетически, из какого он рода.

После конгресса соотечественников  его имя стало набирать солидный общественный вес и популярность среди около 2-миллионной дагестанской диаспоры как в России, так и  за рубежом, особенно в Турции, Сирии, Иордании, США (штат Нью-Джерси), некоторых странах Европы, СНГ. Позвольте процитировать одно высказывание из книги «Максимально коротко о разном…»: «Осенью 1994 года я впервые побывал в Ялове. Подъезжающую к офисному зданию дагестанскую делегацию   встречали тысячи и тысячи наших соотечественников, приехавших туда из всех провинций, городов и сел Турции и из стран Европы. Старики, молодежь, дети, мужчины и женщины… Они стояли вдоль перекрытой улицы нарядные, по праздничному одетые и скандировали долго и дружно: «Шамиль, Расул, Абдулла-бей!». Мне было неудобно и неловко, хоть провались сквозь землю, слышать свое имя в одном ряду с такими знаменитостями. Потом звучали дагестанская зурна и барабаны, и началась наша «лезгинка». По дагестанским старым обычаям, со мною танцевала большая группа окруживших меня женщин разных возрастов. То же самое сделали в другом кругу мужчины с моей супругой. Что-то незабываемое и, может быть, самое сильное возбуждающее чувство Родины испытал я в тот момент».

Он же является одним из создателей регионального дагестанского отделения партии «Единая Россия», делегатом двух первых съездов (Великий Новгород, Москва) и семь лет первым заместителем секретаря, а ныне заместителем председателя регионального общественного объединения «Конгресс дагестанской интеллигенции» и  председателем Совета старейшин при Главе Республики Дагестан. 

Из сказанного вытекает один самый шокирующий и для нас, и для читателей сайта вопрос – как же бывший  секретарь и идеолог Махачкалинской столичной партийной организации вдруг в совершенно новых условиях становится главным идеологом регионального отделения партии «Единая Россия»? При этом еще мы узнали из книги «Дагестан: интеллигенция и власть», что на заседании рабочей группы Центрального политсовета в Москве он внес корректировки и дополнения к 12 пунктам программы партии, и после завершения съезда «Единой России» в Великом Новгороде на торжественном ужине с участием более тысячи делегатов С.К. Шойгу дал ему четвертым слово и зал, стоя и горячими аплодисментами, встретил его тост.

В разных материалах мы искали ответы на этот вопрос и вкратце он заключается в следующем:  никогда не выдвигался по своей инициативе в делегаты, депутаты или должности, не занимался самовыдвижением. Нет таких фактов. Но когда его выдвигали коллеги по работе, не отказывался.  14 раз был депутатом Махачкалинского городского собрания, и уже вот 7 лет – в политсовете «Единой России». Когда создавалось региональное отделение партии «Единая Россия», все властные функции в Дагестане в глазах его населения были переключены на одного Председателя Государственного Совета                                     М.М. Магомедова. В это судьбоносное, дьявольское время, время этносепаристов, «национальных движений и фронтов», попыток федерализации Дагестана на всякие «станы», религиозно окрашенного экстремизма и терроризма, осуществления в республике болезненных реформ, Председателю Госсовета нужен был управляемый республиканский парламент, поддерживающий исполнительную власть и политику Государственного Совета. Надо было добиться единства исполнительной власти и, как следствие, сформировать техническое правительство, которое исполняло бы волю Председателя Госсовета, и создать отделение российской политической партии «Единая Россия», которое было бы в состоянии мобилизовать массовую поддержку и обеспечить контроль над депутатским корпусом. При такой обстановке М.М. Магомедов сам по прямому городскому телефону позвонил ему и буквально сказал следующее: «Времени нет встречаться и долго объясняться. Сегодня, через полчаса, состоится республиканская конференция партии «Единая Россия», прими участие. Тебя изберут заместителем секретаря… Там одна молодежь, многих я не знаю. Надеюсь на Вашу поддержку и активную работу». На вопрос о поступлении в партию «Единая Россия» он отвечает просто и коротко: «безнравственно не менять свои взгляды с изменением времени и познанием мира. Жизнь должна быть похожа на время»!

Теперь о самом главном. Абдулла Магомедов – тот самый участник, наблюдатель и исследователь российских (дагестанских) событий новейшей истории, который видит то, что часто не видят другие; человек, продуцирующий новые идеи и смело берущийся за их разработку. 

В своей научной и общественной деятельности он прослеживает, как  явления социально-экономической и общественно-политической жизни России преломлялись у нас в Дагестане, как на них накладывались наши трудности и особенности: гиподинамия(то есть понижение подвижнической деятельности дагестанского общества, исчерпанность ресурсов адаптации к новым изменениям, дерусификация республики 90-х годов…);примитивная экономика; этнокапитализм; низкая политическая культура;  правовой нигилизм и правонарушение;  растущий разрыв между бедными и богатыми; привыкание людей в высокогорных районах к бедности и привыкание богатых к необоснованным достаткам как факторы негативной мобилизации населения; тотальная  коррупция;  недоверие и неверие в выборы, демократические институты  и способы демократического управления; отсутствие здоровой политической конкуренции; незрелость гражданского общества; умирающие, безлюдные дагестанские горные села; аулизация столицы, утрата имиджа как промышленного и культурного центра республики; политические убийства и религиозно окрашенный экстремизм и терроризм; культ денег; снижение значимости роли научной, творческой и образовательной интеллигенции; резкое падение уровня образования...

 За последние двадцать пять лет А. Магомедов издал двадцать книг и немало брошюр о современной жизни дагестанцев и опубликовал десятки статей, называемых «черным ящиком» его времени.  Слишком уж близко к реалиям все написанное и сказанное в многочисленных интервью, телепередачах, на собраниях и заседаниях разных объединений, собраний, съездов, конференциях  Российской академии социальных наук, дискуссионном клубе «Юпитер» (созданном по его инициативе на базе ДГУ, газеты «Новое дело»). Его чувство патриотизма резко обостряется в лихие 90-е годы: переломные периоды исторического развития страны и республики, когда многие базисные ценности  общества кардинально пересматриваются. Когда разруха, по меткому выражению профессора Преображенского из булгаковского «Собачьего сердца», – «не в подъездах, а головах», меняется и масштаб его во взаимодействиях с обществом и управленческой элитой.

В чем же это выражается и о чем  пишет автор в своих трудах? Ведь подобные работы ни­когда не издавались в Дагестане. Они весьма своеобразны и по своей тематике и по стилю изложения. Одним из первых в республике он рассматривает проблемы прошлого, настоящего и будущего Дагестана как раз в точке пересечения исторической, политической, философс­кой наук. В его книгах синтезируются многие рефлективные дисциплины: экономика, политическая философия, политическая социология, физическая и экономическая география, хронополитика, геополитика, глобалистика, психология, этнополитология, сравнительная политология, политическая экология, антропология, информатика, конфликтология, юриспруденция, транзитология и др. Делает попытку как бы «слияния» общественных и естественных наук. В частности, объясняет генезис народов Дагестана на основе фазовой теории. Как нам кажется, дагестанская политоло­гия начала развиваться в его трудах на стыке этих и других дисциплин. Автор собирает все эти «осколки» в одно целое и стремится, можно сказать, к всемерному развитию коммуникаций с исследователями из различных областей научного знания. У нас в республике политология как целостное научное направление начала формироваться совсем недавно – с начала 1990-х годов прошлого столетия. Никаких институциональных форм до этого не было.

В своих трудах автор исследует широкий спектр проблем модерни­зации современного Дагестана, внутренние и внешние факторы его со­циально-экономического и политического развития. Даны в динами­ке изменения в экономическом и культурном развитии республики за почти последние 100 лет, её портрет и образы пространства. В них не столько само физическое пространство Дагестана с множеством гор, ледников, лесов, рек, равнин, морей, сколько его образ в массовом и «руководящем» сознании. Научные направления его связаны с исследованием проблем политического управления в трансформирующемся и изменяющемся дагестанском обществе, национально-государствен­ных интересов и социальных приоритетов, вопросов легитимности власти, политической культуры, политической социализации, механизмов обеспечения национальной безопасности, цивилизованной идентичности народов Дагестана, изучением взаимосвязи федерализма, регионализма и глобализации и т.д.

В своей  книге «Евразийский Дагестан: к итогам ХХ века» Магомедов А.А. пишет:

«Конец XXвека в Дагестане отмечен широким внедрением идей «геополитического». Геополитический порядок в Дагестане, сложившийся к началу 90-х годов, распался. Дагестан граничит ныне с пятью государствами: Грузией и Азербайджаном по суше и с Казахстаном, Туркменистаном, Азербайджаном и Ираном в акватории Каспийского моря. В постсоветском Дагестане «геополитическое» быстро обрело новые качества. Точку над осмыслением и осознанием геополитического веса и стратегического авторитета республики в России положила скоротечная августовско-сентябрьская война 1999 года против международных   бандформирований.     Дагестанцы       открыли     геополитику не только как географический или пространственно-территориальный аспект в российс­ко-дагестанской политике, но и как параметры и измерения, правила и нормы поведения как в российском, так и в мировом сообществе в целом. Национально-государственные интересы как совокупность жиз­ненно важных и осознанных на государственном уровне потребнос­тей существования и развития личности, нации и общества начали впервые сформировываться в соответствии с геополитическими па­раметрами. Другими словами, впервые, по существу, после шамилевских войн, в конце XX века, дагестанцы начали осваивать мир на языке геополитики. Это означает, в частности, и понимание того, что условия существования Дагестана будут определяться и извне. Стремительные геополитические изменения ограничить очень трудно и практически вряд ли кому удастся…

Причем тут Дагестан и причины дагестанской войны? Может быть, действительно Дагестан не при чем, но Рос­сия всегда была проблемой для Запада, пугая ее мощью расширяющегося госу­дарства «белой» и «красной» империей, по обыкновению привлекая разнообра­зием несметных ресурсов, исчисляемых сегодня в триллионы долларов. Имея 3% населения мира, наша страна располагает 13% территории и около 40% природных ресурсов планеты. Мир сегодня подошел к черте, когда при неизменных темпах эксплуатации природного тела обнажились пределы роста... А Да­гестан, по мнению Запада, является наи­более уязвимой частью на Кавказе в плане ослабления, изматывания и расчленения России и будучи с помощью войны международных террористов вовлеченным в процесс геополитического давления мирового масштаба… Уникальность Северного Кавказа и Дагестана заключается еще в том, что этот регион стано­вится (вернее, стал) своеобразной лабо­раторией выработки новой практики международного взаимодействия, где особую роль взяли на себя такие инсти­туты, как ЕС, ООН, ОБСЕ, особенно НАТО… Главной заботой США (а стало быть, и НАТО) является создание стратегическо­го транспортного коридора, который призван в итоге оттеснить Россию сразу от нескольких жизненно важных клеток «великой шахматной доски» Бжезинского. Так, французский аналитик Франсуа Шлоссер («LenouvelObservateur») не только констатирует, что линия, разделяющая пре­тендентов на геостратегический контроль над ресурсами региона, уже сегодня проходит по Кавказскому хребту, но и напоминает, что Вашингтон еще с момента распада СССР объявил этот регион «зоной американских национальных интересов»… Дагестан оказался «встроен­ным» в контекст глобальной конкурен­ции за обладание нефтегазовыми ресур­сами Каспия. В одном докладе государствен­ного департамента США, представлен­ном американскому конгрессу, отмечается, что, «обладая потенциаль­ными (извлекаемыми) запасами нефти, достигшими 200 млрд т.,  Каспийский регион может стать наиболее значимым игроком на мировом нефтяном рынке в предстоящем десятилетии». Как заме­тил бывший госсекретарь США Д. Бей­кер, «в XXI в. каспийская нефть может иметь такое же значение для индустри­ального мира, какое сегодня имеет нефть Персидского залива»... Дагестанская скоротечная война в определенной степени расшатала и дагестано-грузинскую вековую дружбу. Грузия слишком углубила нравственно-психологический водораздел нового времени, все ощутимее дающий о себе знать в их отношениях с Россией, значит, и с Дагестаном. В последние годы она проводит политику прозападную, демонстративно независимую от России. Их политика – стремление войти в НАТО, вытеснение Рос­сии из Кавказского региона, негосударственные, неформальные контакты с сепаратистами, факты создания американских биологических лабораторий как элемент возможной «биологической агрессии» и транспортировки оружия через нашу территорию, безусловно, отражаются на судьбе Дагестана»…

Еще один пример. В  книгах «Дагестанский народ: новый взгляд на старую проблему», «Мы –дагестанский народ» предложена модель формирования бренда Республики Дагестан, индивидуального и коллективного поведения дагестанцев. Исследовательский интерес сосредоточен на массовых формах «национального сознания», на процессах формирования и распространения чувства национальной идентичности. В контексте современного развития Дагестана идентичность рассматривается как важнейший ресурс социальных изменений, как комплекс представлений, образующих согласованную и солидарную мотивацию индивидуального и общественного поведения, как императив  начала ХХI века. При этом подчеркнуто, что процесс социальной идентификации играет ключевую роль в формировании мотивации людей, в объединении их усилий для решения современных общественно значимых задач, в стабильном развитии российского (дагестанского) общества и обеспечивающих жизнедеятельность государственных и гражданских институтов. В книге дагестанский народ рассматривается как исторически сложившаяся в процессе развития политическая, социокультурная общность граждан с единым самосознанием и самоназванием Родины, живущая в этнотерриториальной автономии Дагестан (мы в России – Россия в нас). Дагестанский народ как цельный субъект Российской Федерации XXI века, единственный источник власти в Республике Дагестан. Дагестанский народ (дагестанцы) – это надклассовая, надэтническая, надрелигиозная, политическая общность, опирающаяся на справедливость и божественную (природную) судьбу, при этом абсолютно не затрагивая проблемы этнической самобытности. Это цивилизованная, гражданская идентичность. Мы – дагестанский народ. Другие варианты ответа на вопрос «Кто мы?» в будущем не предвидятся.

Модернизация Дагестана, по замыслу автора, – это, прежде всего, процесс формирования новых ценностей и норм, которые требуют определенного изменения идентичности. При этом в книге подчеркивается, что идентичность исторична: она меняется вместе с тем, как меняется  общество, с тем, что для людей важно в настоящий момент, что гражданская идентичность – основа политического самоопределения индивида. Тема «дагестанский народ» как природный феномен (чувство общности «мать-сыра земля»), историческая, социально-культурная, политическая общность выбрана осмысленно, представлена по-новаторски и в блестящей литературной обработке, подкупают четкость и простота изложения материала, его эмоциональность и образность. Перед нами легко читаемый текст, не перегруженный всякими кальками с английского языка. Книга дышит теорией, которая «выплескивается» на ее страницы. Но автор не «бравирует» теорией ради теории. Он особым, только ему подвластным методом пропускает эту теорию через эпохи и события в реальность сегодняшнего дня и делает ее более практичной. Талант настоящего ученого-обществоведа – вкус к подробностям. Это в полной мере относится к книге Абдуллы Магомедова. «Мы – дагестанский народ» – блестящий  пример того, как скрупулезность и точность в анализе следующих друг за другом деталей  открывают гораздо более широкие возможности в понимании вопроса: «А что же это за такой феномен «дагестанский народ»? Объем привлеченных исторических фактов и данных свидетельствует  об основательном знании и компетенции автора. Именно благодаря любви к мелочам Абдулле Абдуллаевичу удалось то, о чем мечтает большинство ученых-гуманитариев: написать книгу одновременно академичную, злободневную и занимательную. Благодаря всему этому он смог сконструировать весьма сложную и красочную панораму, которая получила название «Мы – дагестанский народ».

Профессору А. Магомедову удалось объективно и последовательно показать генезис и этапы формирования дагестанского народа с древнейших времен до начала XXI века. Человеческие общности на земле Страны гор развивались тысячелетиями (догосударственные, предгосударственные периоды) «циклично», а со середины XIV века – «динамично» своими уникальными законами. С глубокой древности Дагестан рассматривается как «месторазвитие» дагестанцев, как единое целое, хотя история его не раз обрывалась и начиналась вновь. Как бы подытоживая приведенный фактологический материал, он выделяет пять характер­ных этапов в формировании общности «дагестанский народ»:

– объединение всех этносов в бесконечных войнах в за­щиту своего Отечества  –  Дагестана;

– объединение значительной части этносов в первое в истории Северного Кавказа государственное образова­ние  –  имамат  в национально-освободительной войне против российского царского режима;

–  объединение через подданство правителям России;

– переход к бессословному светскому обществу и объеди­нение через общее гражданство (в составе РСФСР  –  СССР);

– демократическое государство в составе Российской Федерации, выражающее волю и интересы всего многона­ционального народа Дагестана; субъект Российской Феде­рации.

Как известно, правильно поставленные вопросы: «Куда идешь, Дагестан (попытка прогноза)?», «Дагестан на пороге XXI века: волны времени и контуры грядущего", «В чьих руках ключи согласия?», «Вместе с Россией и во взаимодействии со всем миром», «Вызов капитализма и современный Дагестан», «Геополитические азимуты Дагестана на стыке веков», «Десять взглядов на смысл происходящего в Дагестане, или о некоторых политических реалиях»,«Управленческая политология и интеллигенция в условиях системного кризиса», «Легко быть светилом для других, когда сам находишься в тени», «Век ХХ и Дагестан: геополитическое пространство и политическое время, старые и новые вызовы отношениям с федеральным центром», «Национально-государственные интересы Дагестана: проблемы и возможности их реализации», «Дагестан – республика евразийской цивилизации», «Дагестанский номенклатурный капитализм и новая элита», «Разведение национальных и демократических ценностей, или о демократии с «национальным лицом», «Социокультурный раскол в начале и в конце ХХ века: «болезнь» модернизации или поиск путей», «Дагестан в условиях стратегической нестабильности и поиск модели его развития (политологический анализ), «Запад – Восток – Россия – Дагестан», «Распад СССР: 10 лет спустя (политологический анализ)», «Новые грани этнонациональных процессов в Дагестане», «Дагестан без идентичности», «Многопартийность и многопартийный кабинет – наш главный шанс», «Проект ʺРусский Кавказʺ: есть предварительное условие (полемика с В.Т. Третьяковым в «Российской газете»)», «ʺНепредставленныеʺ мифы о Дагестане», «Переосмысление дагестанской национальной идеи», «Что есть дагестанское общество сегодня?», «Законы поведения во власти», «Стиль принятия политических решений», «Будущее – это не то, что есть где-то впереди, а то, что мы создаем сегодня», «Дагестанский народ: новый взгляд на старую проблему», «Проблемы и исторические риски модернизации Дагестана», «Функциональная грамотность как ответ на вызов рынка», «Невозможно формировать себя, не формируя общество», «Образование и религия: социальный и гуманитарный контекст», «Формирование национально-государственной идентичности дагестанцев – россиян», «Абдулатиповский курс: остро, разумно, энергично», «Чем больше             Р.Г. Абдулатипов узнает и понимает республику, тем меньше она его устраивает»,  «Максимально коротко о разном» («Владимир Путин – большой бренд и главный ресурс россиян», «Путь к очевидности (о мировоззренческих ценностях В.В. Путина», «Политик XXI века – Ильхам Алиев», «Дагестан: время лидерства Магомедали Магомедова» (брошюра), «Халимбек Мусаясул: мировоззренческие ценности и позиции», «Манифест политолога»), «Мы – дагестанский народ» и т.д.– уже содержат хотя бы частичный ответ.

… Именно А. Магомедов впервые вывел дагестанскую политологию на российскую арену и еще в конце 90-х годов ХХ века вошел в энциклопедическое издание «Современная политическая история России», практически став основателем самой молодой науки в республике. Уже названия некоторых его работ впечатляют беспощадностью политологического диагноза, обнажением сути проблемы. Автор не просто осмысливает процесс, он создает смыслы и наполняет ими политическое пространство Дагестана. Политология для него – строгий судья, и приговоры, вынесенные от ее имени, обжалованию не подлежат. А политолог – это агент собственной разведки, все время собирающий материал среди ни о чем не догадывающейся публики.

Для его книг характерно собственное толкование научных терминов: этнос, народность, народ, нация, менталитет, этническая политика, национальная политика, дагестанский народ, дагестанцы, национально-государственные интересы, социальный постмодерн, трансформируемые, нетрансформируемые и частично трансформируемые режимы, цивилизованное и нецивилизованное властолюбие, «многообразие культуры», конкурентоспособность нации, национальная идея, тройственная самоидентификация, дагестанская политология и др.; некатегоричность (взвешенность оценок в отношении изученности темы и путей решения исследуемых проблем), смысловая точность, объективность (соответствие материала действительности), прикладная ориентированность (практическое значение для власти и общества).

Таков наш краткий анализ его трудов. Однако до сих пор он гордится статьей, опубликованной в 1991 году в шестом номере журнала «Общественные науки и современность» Академии наук СССР «Магия понятий и социальная реальность», где была явственно обозначена  его попытка одним из первых среди обществоведов страны разобраться в концептуальном содержании целого рода марксистских положений на пороге XXI века. В статье он смело и категорично заявил: «Слишком многим пожертвовали мы магией понятий, чтобы позволить ей морочить нас и дальше. Существующий сегодня «социализм» и «капитализм» не имеют и не могут иметь между собой принципиальных различий. Нет на самом деле в реальности ни «капитализма»,  ни «социализма». Нет и двух мировых систем. Само учение о них в нынешних условиях – грандиозная мистификация.  … В Будапеште есть бронзовая статуя (1956 г.)  «революционному» премьеру Имре Надю, стоящему на мостике «между социализмом и капитализмом»... Ныне, в начале XXI века, приоритетным становится соблюдение определенного «поведенческого кодекса» в мировых делах, консолидация и глобальная интеграция перед лицом общечеловеческих угроз и вызовов, отказ от мести за старые обиды в пользу любого «плохого мира…».

Многие эксперты, в том числе академики РАН Геннадий Осипов, Гаджи Гамзатов, доктора наук, профессоры: Магомед Абдуллаев, Камал Абуков, Абдулгамид Алиев, Хизри Адзиев, Евгений Андрющенко, Вагит Атаев, Григорий Атаманчук, Нариман Гасанов, Н.И. Глазунова, Нурислам Джидалаев, Алан Жириков, Юрий Ирхин, Гарун Курбанов, Владимир Комаровский, Михаил Кодин, Виктор Кулинченко, Махач Магомедов, Исмаил Озсой (Турция), Владимир Сулемов, Хасбулат Хасбулатов, Николай Пищулин, Сергей Рогачев, Уллубий Раджабов,             Е.А. Яблокова  и другие, журналисты – Исалмагомед Алиев (написал целую книгу о нем на аварском языке), Гаджи Абашилов, Ильман Алипулатов, Далгат Ахмедханов, Ахмед Ахмедов, Магомед Ахмедов, Феликс Бахшиев, Татьяна Воронина, Владимир Гамалей, Абдулла Даганов, Джангиши Гадисов, Натик Джафаров, Раджаб Идрисов, Гусейн и Алим Кабардиевы, Ольга Мамедова, Ислам Узалов, Эдуард Эмиров и другие, анализируя творчество Абдуллы Магомедова, выделяют три критерия: идеи и ценности, выдвинутые автором; отношение к ним его современников;  возможности их осуществления с точки зрения физико-географической, геополитической, современной институциональной, экономической, технологической, социальной, политической, культурной, религиозной, коммуникационной среды Республики Дагестан.

Его книга «Дагестан и дагестанцы в мире» издана на арабском языке в Сирии и Тунисе. Книги «Политическое управление и политическое лидерство», «Дагестан: интеллигенция и власть», «Охлократия и кризисное время: преодоление» через библиотеку ДГУ запросила библиотека Президента России; «Становление Дагестана завтрашнего: самоузнавание, опасности и шансы» – библиотека Конгресса США. Статьи опубликованы не только во всех газетах и журналах республики, но и в немецкой, турецкой, сирийской, иранской, иракской, тунисской, марокканской, иорданской, азербайджанской прессе, а также  в трех номерах болгарской газеты «Родопски устрем», в московских академических журналах Российской академии наук и газетах «Российская газета», «Независимая газета», «Советская Россия», «Литературная Россия», «Голос Родины». Высок и индекс цитирования в российской и зарубежной научной литературе.

Доктора наук Абдулгамид Алиев и Махач Магомедов в предисловии его книги «Евразийский  Дагестан: к итогам ХХ века» отмечают: «Есть люди, которые зажаты в тисках между неприятием «верхов» и завистью «низов». Они не способны на подлость, не ищут званий, медалей, должностей, не мечтают о «стульях» своих начальников. Они не стремятся подмечать чужие слабости и заниматься критиканством. Они просто работают. Для них жизнь – работа. Они борются лишь за одно право – право творчески работать на своем месте. Именно к этой категории людей относится Абдулла Магомедов».

Еще несколько отзывов из многочисленных. Гаджи Гамзатов, академик Российской академии наук в отзыве (5 июля 2004) на соискание медали имени М.В. Ломоносова в президиум Российской Академии наук писал:

«… Не надо быть специалистом, чтобы сказать, что политология как весьма активная из современных обществен­ных наук находится сегодня в Дагестане и на Северном Кавказе в начальных, зародышевых формах своего ста­новления и развития. В российской научной литературе о дагестанском политологическом вкладе можно гово­рить несколько условно. И все-таки на этом фоне хорошо знакомое широкой научной общественности имя политолога Абдуллы Магомедова воспринимается в регионе с определенным доверием. Мы, коллеги, всегда видим в нем натуру человека беспокойного, неравнодушного, не довольствующегося достигнутым и находящегося в со­стоянии поиска. И когда в 1988 году Абдулла Магомедов без очевидных причин уходит в отставку с должности секретаря Махачкалинского горкома партии или уже в 1991 году не решается выйти на защиту, казалось бы, уже готовой докторской диссертации по истории и реши­тельно переходит в иное гносеологическое пространс­тво научного интереса, –нас это не удивило. То была но­вая ориентация исследователя, новое восприятие духа времени и поиска, что, на наш взгляд, нашло свое инте­ресное воплощение в статье «Магия понятий и социаль­ная реальность», опубликованной, к удивлению многих, в журнале Академии наук СССР «Общественные науки и современность» (1991, № 6). В статье была явственно обозначена не только авторская социально-критичес­кая позиция, но и попытка одним из первых среди об­щественной среды переосмыслить наше недавнее про­шлое под непривычным углом зрения, продиктованным новыми условиями времени. Это была понятная реакция на неизбежно возникшую потребность «разобраться» в концептуальном содержании целого ряда марксистских положений на пороге XXI столетия, как об этом так смело и категорично заявлял Абдулла Магомедов...».

Феликс Бахшиев, народный писатель Дагестана, публицист: «… И в самое грязное, смутное время человек может жить чисто, по совести… Человека, с которым мне велел встретиться мой внутренний голос (а может, голос извне?), я знаю много десятилетий. В советскую эпоху он был ком­сомольским вожаком и любил, и умел увлекать моло­дых на добрые дела. Затем он оседлал кресло партийного работника. И это ничуть ему не мешало, а наоборот, способствовало расширению мировоззре­ния, развитию организаторских способностей. И чего только он не придумывал и не претворял в жизнь – на удивление горожанам и на зависть говорунам иманиловым... Да,зависти и завистников было немало. А он все больше и больше раскрывался – перелистывал страницы своей книги: пошел в науку, успешно за­щитил кандидатскую, затем докторскую диссертации, увлекся педагогической деятельностью. Начал выпускать в свет книгу за книгой, прививая юным любовь к новой науке – политологии… Стал читать прекрасные лекции, и  студенты слушают его, затаив дыхание. В его крепко и честно сложившейся жизни меня заинтересовали, а точнее, тронули две детали; если можно так сказать. Во-первых, он не перечеркнул свое прошлое, как сделали многие. Вот что он заявил: «Я не отрекаюсь от своего прошлого, и у меня нет оснований за него стыдиться». Чтобы сказать такое в наше перевер­нутое время, надо иметь мужество. И, во-вторых, он всегда во всех заметных начинаниях был первым…» («Дагправда», 11 апреля 2000).           

Гарун Курбанов, доктор философских наук, министр печати и информации Республики Дагестан (2008 – 2010) в предисловии книги «Мы – дагестанский народ»: «Исходя из актуальности, Дагестанское книжное издательство проявило интерес к данной работе известного профессора политологии, лауреата ордена Ломоносова. Краткое ее содержание ранее было опубликовано в виде брошюры к республиканской научной конференции (24 ноября 2009), однако ныне книга предлагает новый, более комплексный и углубленный взгляд на проблему. Она, на наш взгляд, не претендует на сколько-нибудь законченное нормативное, систематическое или историческое описание и объяснение феномена «дагестанский народ». Это издание представляет собой фрагменты, обозначающие различные подступы к такому описанию и объяснению. Она написана живым, образным языком, очень увлекательно и доходчиво, поэтому большой обобщенный материал усваивается без особых усилий. Это исследование анализа и раздумий, результат очень личностного, а значит – нового осмысления современной реальности».

Камал Абуков, народный писатель Дагестана, доктор филологических наук, профессор: «Абдулла Магомедов – один из широко признанных в Дагестане интеллектуалов, теоретик и практик, автор многочисленных инициатив и практических решений городского и республиканского масштаба. Всюду, где работает, он становится главной пружиной, которая приводит в движение весь коллектив. Где бы он ни появлялся, все начинало как-то двигаться, меняться, удивляться, надеяться… Умудренный жизненным опытом, прошедший огонь и воду государственного служения, он издает одну за другой свои книги, высказывает идеи, которые населяют наше жизненное пространство и нередко воплощает их. Он, будучи диссидентом внутри партийной системы, «пережил» многих бывших «партийных боссов» и по-прежнему на виду, на особом счету... Он по праву считается основателем политологии как науки в Дагестане» (журнал «Дагестан», №3, 2004.).

Далгат Ахмедханов, главный редактор журнала «Дагестан»: «А еще прочитал я на днях новую книгу Абдуллы Магомедова… И советую всем, кто неравнодушен к судьбам родной республики, к своей собственной судьбе, судьбе своих близких, друзей, земляков, прочитать ее, дабы понять то, что еще плохо понятно, а если понятно, то чтобы убедиться в своей правоте или увидеть свои ошибки. Пусть только не смущает вас наукообразное и потому скучное название – «Дагестан на историческом рубеже ХХ и XXI веков (1991 – 2008 гг.) и герменевтическое непонимание». Достоинство книги не в названии, а в другом: она, написанная политологом, читается почти как кадры документального фильма о нашей непростой жизни последних 20 лет, осмысленная и прокомментированная неравнодушным, болеющим за родину человеком. И читатель узнает, кто мы есть и кем нам быть…» (журнал «Дагестан», №6, 2008.).

Публицист Ислам Узалов: «Кто мы? Откуда, куда и зачем? Думаю, рано или поздно, но человек обычно задумывается над этим.  Без понимания, как условие (осмысления) социального бытия житие наше в виде явления социального вообще не может состояться, ибо тогда оно есть, как минимум, отчуждение всех друг от друга, а как максимум – война всех против всех, и ни о каком социуме, естественно, идти речь не может… Вышедшая недавно книга доктора политологии Абдуллы Абдуллаевича Магомедова «Дагестан на историческом рубеже XX и XXI веков (1991 – 2008 гг.) и герменевтическое непонимание» является попыткой найти ответы на эти вопросы… Освещение событий, которыми были так богаты последние два десятилетия дагестанской истории, приводит профессора к некоторым обобщениям. Нужно сказать, что не со всеми его оценками и выводами я готов согласиться безоговорочно, но вместе с тем в книге имеется немало того, под чем готов подписаться, и того, что рассматривается им под несколько иным, нежели привык я, ракурсом, и это высвечивает новые грани привычных явлений, позволяющие представить их себе более объемно – возникает своеобразный стереоскопический эффект» («Дагправда», 18 марта  2009). Дагестанская газета «Черновик» называет его «остро мыслящей и тонко чувствующей влиятельной фигурой в республике…».

Эксперты также отмечают его человеческие черты. Он пользуется в обществе признанным авторитетом за свою честность и порядочность, предрасположенность к людям. Последнее – главное в нем: полное (100%-ное) отсутствие эгоизма, тщеславия. Растворение себя в народной (общественной) жизни без остатка. Прозорлив, прост, отзывчив. Он стал без преувеличения моральным авторитетом не только для малой Родины – чародинцев, но и для многих, с кем он работал, обучался и жил. Это достойно лучших его мыслей, книг,  статей. Редчайшее качество: умение оказать помощь вовремя, в сей час, момент – не завтра, потом, а именно тогда, когда человеку это необходимо. На наш взгляд, именно благодаря такому образу жизни и стилю поведения учительский корпус (на августовском совещании) с поддержкой всего джамаатского сообщества инициировал постановление Главы администрации Чародинского района от 28 октября 1996 г. о присвоении за заслуги перед районом и в целях увековечения памяти ученого и общественного деятеля Республики Дагестан Магарской средней школе его имя на основе закона РД «О местном самоуправлении» (1994). Мы думаем, что он будет долго находиться в «сливках» дагестанского общества».

С интересом можно смотреть на сайте сотни и сотни фотографий отдельно и в книгах. Мы видим автора рядом с Владимиром Путиным в составе дагестанской делегации (3 ноября 2015), а также с Сергеем Шойгу, Владимиром Шамановым, Сергеем Глазьевым, Юрием Лужковым, Ахмад-хаджи Кадыровым, Владимиром Филипповым (министр образования России)… Читаем автографы на книгах, подаренных ему. Здесь поэты и писатели Расул Гамзатов (в стихах), Евгений Евтушенко, Роберт Рождественский, Ираклий Андроников, Мустай Карим, Кайсын Кулиев, Олжас Сулейменов, Николай Доризо.., академики Геннадий Осипов, Михаил Кодин.., выдающиеся деятели культуры Тихон Хренников, Иосиф Кобзон, легендарный космонавт Игорь Волк, министр иностранных дел СССР и России А.А. Бессмертных, генерал армии  Ф.Д. Бобков… Здесь также автографы на подаренных книгах дагестанских политических, научных и культурных деятелей – Абдурахмана Даниялова, Рамазана Абдулатипова, Алимпаши Умалатова, Фазу Алиевой, Расула Магомедова, Гаджи-Али Даниялова, Ахеда Агаева, Магомеда Абдуллаева, Хасбулата Хасбулатова, Абдулгамида Алиева, Магомеда Гамидова, Юсупа Хаппалаева, Магомед-Расула Расулова, Омар-Гаджи Шахтаманова, Феликса Бахшиева, Магомеда Абасова, Абдуллы Даганова, Бадрудина Магомедова, Арипа Расулова и многих других.

Абдулла Магомедов – человек природного качества и судьбы. Прошлое и настоящее пульсируют в нем не только временами и мыслями, а прежде всего благодарностью тем, кто помог в жизни реализовать себя. В статье «Абуталиб Абилов в моей жизни: штрихи к портрету» он отмечает: «Всякое бывало у меня за долгие годы  жизни. Жизнь – как река, живой поток. Как нет прямых рек, так нет и прямой жизни: на ее поворотах, приливах и отливах, подъемах и спадах – какое это было СЧАСТЬЕ встречаться с ректором Даггосуниверситета Абуталибом Абиловичем Абиловым. Я верю, что судьбу предопределяет Всевышний. Считаю, что именно так случилось и со мною, когда меня, рядового студента, нуждающегося в опеке (потерявшего отца и двух его младших братьев в Великой Отечественной войне), свели с человеком, который неизменно, на всем протяжении моего пути принимал деятельное участие в моей жизни»...  Где это слыхано и вряд ли кто-то, когда-то, где-то в стране неженатый еще студент 4 курса получил двухкомнатную квартиру?.. – И в конце статьи восклицает: «Где сегодня в наши дни можно найти среди современных стихийных шопенгауэрианцев, фрейдистов, ницшеанцев, новых марксистов, единороссов и прочих чиновников таких личностей – руководителей, так масштабно и заботливо думающих об обществе и его конкретных людях?!».

В потоках его мысли в разных источниках присутствует благодарность за сопричастность, ориентацию выбора пути и ценностей своей жизни первому секретарю обкома Магомед-Саламу Ильясовичу Умаханову, председателю Совета Министров Республики Дагестан Абдуразаку Мардановичу Мирзабекову, ректору педуниверситета Шейиху Ибрагимовичу Исмаилову, академикам Геннадию Васильевичу Осипову, Гаджи Гамзатовичу Гамзатову, профессору-уникуму Алигаджи Абдуллаевичу Абдуллаеву и Сакинат Магомедовне Темирхановой (редакторам многих его книг и брошюр) и другим. Есть в трудах и нотки, как его раздражала чванливая клановая бюрократия, окружавшая его совсем рядом в кругу «друзей»…

Творческий путь любого человека является главной отличительной особенностью и атрибутом личности. Обстоятельства могут либо способствовать, либо препятствовать, но суть личности остается неизменной. Мы сделали небольшую попытку отыскать в книгах А.А. нечто главное и достойное. Со страниц его трудов на нас смотрит личность, способная жить, страдать, творить, чувствовать, любить и восхищаться людьми.

Досье составлено кандидатом политических наук,

заместителем главного редактора журнала «Дагестан»

Эдуардом Эмировым, доцентом, литературоведом

Дагестанского государственного педагогического

университета Ахмедом Ахмедовым и  журналистом

газеты «Дагестанская правда» Джангиши Гадисовым

15 сентября 2014 г.

P.S.

Постскриптум

о внезапно «нахлынувших» на нас из книг интересных, неизвестных общественности фактах из политического поведения автора

ЧЕМ СЛУЧАЙНЕЙ – ТЕМ ВЕРНЕЕ, или о том,

как я стал секретарем горкома партии

(выжимка из книги «Евразийский Дагестан: к итогам ХХ века»)

… 24 апреля 1981 года скончался знаменитый  первый секретарь Дагестанского обкома партии (1948 – 1967), председатель Президиума Верховного Совета Дагестанской АССР (1967 – 1970) Абдурахман Даниялович Даниялов.                В этот же день состоялось собрание республиканского партийного актива, на котором первый секретарь обкома партии Магомед-Салам Ильясович Умаханов открыто с трибуны актива пригласил всех попрощаться с Данияловым, хотя все до единого знали, что в последние годы отношения между двумя руководителями республики, старых друзей и коллег были сложными и противоречивыми. Они не верили друг другу. Однако никто из них: ни секретари обкома, ни руководство и сотрудники Верховного Совета, Совета Министров, министерств и ведомств, не захотели заниматься не только похоронами, но и даже стоять у гроба в фойе Аварского театра, или еще выступить на похоронном митинге. Исчезли даже и те, кто более полувека с ним близко дружил. Из всего актива только трое  секретарей райкомов и горкома (избербашский – Азизов, хунзахский – Магомедов и  тляратинский – Джаватханов), искренне смотря в глаза («он  умер и сейчас же открыл глаза» – Гоголь), гордо и печально прощались с Данияловым. Я навсегда оставил в своем сердце имена одного даргинца и двух аварцев. Справедливости ради надо сказать, что многие прошли мимо гроба и участвовали в  похоронной процессии, присутствовали на кладбище М.-С.И. Умаханов и все члены бюро обкома, но никто не осмеливался при всем нашем старании и приглашении  подойти близко и постоять в почетном карауле. Его похороны мне казались большой траурной манифестацией победы данияловской политики  над смертью,  как оно было воспринято и большинством дагестанцев. Под жестоким солнцем по ул. 26 Бакинских комиссаров (ныне ул. М. Ярагского) текла траурно-черная многотысячная  людская река медленно и величаво. Люди отдавались своей печали сдержанно, молча, повинуясь скорбному шествию процессии. Я шел во  главе колонны с фотографией покойного на груди, траурной повязкой на рукаве. Шел, изредка поглядывая на массу людей, заполнивших тротуары, и мучительно думал над вопросами: почему наши чиновники, деятели науки и культуры так отвернулись от Даниялова, и зачем я на себя взял похороны Даниялова? Кто ты такой – всего-навсего заведующий отделом горкома? А если вся элита боится за свою карьеру, а почему бы мне не бояться за свою. Я ли не хочу быть в окружении Умаханова, подниматься по ступенькам партийной лестницы?.. Но потом быстро успокоил себя. Вспомнил, как в аспирантские годы мы с                     А.Д. Данияловым более полугода сидели и работали в госархиве в поисках материалов. Он тогда,  в начале 70-х годов, работал над докторской диссертацией. Дважды пригласил меня к себе на обед. При беседе вел себя просто и от души открыто. А главное – эти «номенклатурные горцы», раньше служившие Даниялову, а ныне также верно служащие Умаханову, не знали, как воспринял смерть Даниялова сам Умаханов. Это была тайна его души. И, кажется, в какой-то степени я ее разгадал. Не прошло и десяти  минут после обсуждения с первым секретарем горкома партии Николаем Сивокозом процесса похорон, как раздался телефонный звонок по вертушке от М.-С.И. Умаханова: «Сынок, сделайте, чтобы похороны Абдурахмана Данияловича прошли на лучшем уровне горских и партийных традиций, пригласите людей с заводов, из вузов…». Я не успел даже одного слова вымолвить, как трубка замолкла. «Сынок!». Сколько чувства в этом слове.  Умаханов никогда меня не видел, знать не знал в лицо. Между завотделом горкома партии и известным во всем Советском Союзе членом ЦК КПСС, первым секретарем обкома – огромная социальная дистанция. Эмоции собственных вопросов наводили на мысль об объективных ответах. Нет, это не обычный телефонный звонок, а внутренний голос Умаханова, крик его памяти. Памяти о дружбе с Данияловым, сыгравшей большую роль в  его судьбе, долголетней совместной работе на благо Дагестана, переросшей в эти минуты тяжелой утраты в укор совести. Это было чувство пережитых вместе страданий, личных отношений, ощущения земли босой ногой, проявления прекрасного, всем известного природного дара умахановской доброты.

… Через семь месяцев, после похорон Даниялова, 15 октября 1981 года, в 9 часов 30 минут мне звонят из приемной Умаханова, просят срочно зайти к Магомед-Саламу Ильясовичу. Я захожу в кабинет, жду… Оглядевшись, заметил еще Председателя Совета Министров республики Магомеда Юсупова, секретаря обкома партии Шахабаса Исмаилова, председателя КГБ Ивана Архипова, первого секретаря Махачкалинского горкома партии Николая Сивокоза. На столе Умаханова лежало какое-то личное дело. Я подумал: неужели это мое личное дело?

«Из какого села Вы?» – спросил сразу Магомед-Салам Ильясович. «Из Чуниба», – ответил я. – «Чуниб, что-то не слышал, хотя я в Чароде много раз побывал», – сказал он. После объяснения, где же все-таки Чуниб расположен, Умаханов, посмотрев на Юсупова, сделал сразу заключение: «Какие у вас претензии, молодой парень из маленького аула, отец погиб на войне, сам служил в армии, с отличием окончил университет, кандидат наук, прошел все этапы комсомольской и партийной работы, характеризуется хорошо, не возражает первый секретарь… По-моему мы делаем правильный выбор»... Через несколько минут бюро обкома рекомендовало меня пленуму Махачкалинского горкома на должность секретаря.

Как же вдруг за полчаса до бюро и окончательного решения вопроса секретаря горкома партии, вместо ушедшего председателем горисполкома Юрия Заманова, Умаханов именно меня вспомнил? Ведь до сих пор мы не были знакомы. Он по-прежнему не знал меня. Никто к нему не ходил, никто  его не просил за меня и, вообще, моя фамилия даже не значилась в списке кандидатов на эту должность. Единым голосом и очень усердно Магомед Юсупов и секретарь обкома партии Магомед-Тагир Абдулбасиров рекомендовали туда другого человека, который в эти минуты ждал своей участи в приемной зала бюро обкома.

Думаю, что М.-С.И. Умаханову понравился мой поступок – участие в похоронах Даниялова. Именно этот и только этот случай определил мою дальнейшую карьеру (других фактов просто не существует).

Хотелось бы еще отметить: эти впечатления, ко­торые сохранились во мне навсегда, позже превратились как бы во внутренний голос, они как бы вновь вернулись ко мне, когда М.-С.И. Умаханов ушел в отставку, когда он в одночасье остался один на один с собой, когда «взращенные» им же кадры отверну­лись от него на 180 градусов. Трудно поверить этому, но это было так. Такой подданнический тип политической культуры, традиции чинопочитания и покорности сложился в республике. Таков человек, который в наше время стоит у власти. Совер­шенно искренне, без всякого хвастовства, как нечто вполне есте­ственное, могу сказать, что я стремился в то время в какой-то степени облегчить внутренние переживания М.-С.И. Умаханова, связанные с по­литическими, служебными, личными вопросами. К при­меру, никто не знал ни в обкоме, ни в горкоме, как Магомед-Салам Ильясович в каждый праздник 9 Мая, как и раньше, появлялся в военной форме капитана 1 ранга на правительственной трибуне у памятника Лени­ну. Список утверждал (устно) второй секретарь обкома партии, спе­циальные приглашения готовил КГБ, а приглашал горком. Когда меня в первый раз спросили с возмущением Юсупов М.Ю. и Сивокоз Н.И., кто пригласил Умаханова,  я ответил одним словом – не знаю, понятия не имею. А на самом деле я сам пригласил, причем от имени обкома и будучи у него дома. Это, конечно, мелочь. Но она служила для него хорошей моральной поддержкой, ибо все еще шаткое, преходящее общественное мнение о нем все-таки «очищалось» тем фактом, что он тут присутствовал. Это говорило о том, что умахановская поли­тика еще не умерла – Дагестаном управляют кадры, назначенные им, и он среди них…

ИЛЬХАМ АЛИЕВ – ПОЛИТИК ХХI ВЕКА

Фрагмент из книги «Максимально коротко о разном»

… Мысль о возможности преемственности власти (не­возможной при советской власти) от отца к сыну к нам пришла конфиденциально из Баку в начале июля 2002 года от первого заместителя Председателя Правитель­ства Азербайджана Абаса Айдыновича Абасова, извес­тного политика команды Г.А. Алиева. Тогда мы одновре­менно сделали небольшой свой праймериз и изучили, в какой степени общественное мнение поддерживает на месте с помощью министра спорта Азербайджана Абулфаса Караева, руководителя дагестанской диаспоры в Баку Сулеймана Сулейманова (у нас состоялась встреча с соотечественниками в «Актерском доме»), заместителя председателя общества по культурным связям с сооте­чественниками за рубежом – общества «Ватан» Магомедалиева Гейдара Али-оглы, с которым у нас были парт­нерские и дружеские отношения. Мы уловили по такой методике нотки возможности такого варианта и подгото­вили как президент Дагестанской ассоциации по связям с соотечественниками за рубежом «Ватан» открытое письмо о поддержке Ильхама Алиева дагестанскими соотечественниками, проживающими в Азербайджанской Республике. Понимали, что письмо такого содер­жания надо согласовать с главой республики. Поэтому следующим этапом было согласование с Председателем Государственного Совета Республики Дагестан Магомедали Магомедовичем Магомедовым. Мою информацию и текст письма он принял неожиданно для меня (потому что проблем в Дагестане для Главы республики и так хватало) спокойно и с довольным видом. Возникла некая цивили­зованность в этой идее, и я остро осознал, что делаю что-то важное. Он, человек редчайшего политического чутья, строго предупредил, чтобы без его согласия никуда и ни­чего не отправляли. И вот через девять-десять дней пря­мой его телефонный звонок: «отправьте письмо по своим «ватанским» каналам». С кем он согласовал, согласовал ли вообще, кого он информировал, я не знаю. Только на ос­новании логики можно догадаться: то ли с Президентом страны В.В. Путиным, то ли с его окружением.

Дело в том, что Россия тогда находилась накануне геополитического поворота. Кризисы в странах СНГ на­чинали сказываться на отношениях России с Западом. В начале 90-х годов, когда американцы начали работать с азербайджанцами, они иначе видели Россию, иначе фор­мировали ее роль: в «образе бумажного тигра», который должен нагонять страх на соседей. Весной 1998 года гос­департамент США объявил о включении стран Закавказья в зону военной ответственности США, даже передали Азербайджану два боевых катера. Министр иностранных дел Азербайджанской Республики не скрывал, что при­сутствие США и НАТО в бассейне Каспия «способствует ре­гиональной стабильности и экономическому развитию», а министр обороны добавил: «Военные базы НАТО на Кавказе могли бы утихомирить государства, пытающиеся дестабилизировать обстановку в регионе». В этих услови­ях В. Путин активно выступил против обустройства мира по-американски, осудил «попытку перестроить создан­ную Богом многоликую современную цивилизацию по казарменным принципам однополярного мира». Одним словом, в еще слабых геополитических условиях России исключительно важно было, кто станет после престаре­лого, больного                   Г.А. Алиева президентом Азербайджана, какой будет его курс и как будут складываться отношения с Россией. Вот с какой позиции, на наш взгляд, рассматривалось это по существу, с одной стороны, казалось бы, ничего не решающее письмо нашим соотечественникам, живущим как на своей родине в Азербайджане, а с другой – первое по существу публичное предложение, притом озвученное историческим соседом извне. А по большому счету, это означало, что наши предложения просто сов­пали с официальным  мнением руководства России еще в июле 2002 года.

19 июля 2002 года письмо было опубликовано в газете «Дагестанская правда», и в тот же день с моим старшим сыном Давудом, заслуженным мастером спорта Азербайджана и России 300 экземпляров были представлены в Баку, а также в Белоканский и Закатальский районы. Наше письмо-обращение в конце июля и начале августа 2002 года также было опубликовано в 30 негосударственных СМИ Азербайджанской Республики и получило широкое одобрение и поддержку не только наших соотечественников, но и миллионов азербайд­жанцев.

За такое понимание и внимание к проблемам на ис­торическом рубеже своей страны руководство Азер­байджана и лично Гейдар Алиевич Алиев впоследствии во время встречи в Баку выразили признательность и благодарность лидеру дагестанского общества М.М. Магомедову. А Ильхам Гейдарович Алиев, его человеческая и политическая натура замечательным образом соответствовали духу перемен и возрождению древнейшей земли Востока… 

• Вперёд >